Напельбаум Яков Соломонович
Напельбаум Яков Соломонович – минский дантист. Происходил из мещан Минского уезда. Имел двойное имя Яков-Меер, что было довольно широко распространено среди ашкеназских евреев, да и отчество свое часто писал – Зальманович.
Получив начальное образование в Минске, Напельбаум уехал в Европу, где учился в Зубоврачебном институте Берлинского университета. Чтобы иметь возможность практиковать в России, он в 1904 году сдал в Харьковском университете специальные экзамены, получив свидетельство зубного врача. Когда в 1907 году в Минске открылась частная зубоврачебная школа доктора Льва Наумовича Шапиро и дантиста Абрама Лейбовича Демиховского, Напельбаум стал заведующим лечебницей при школе и руководителем практических занятий. Кроме того он имел собственный зубной кабинет в доме, в котором сам проживал на улице Юрьевской 8, где принимал в вечерние часы. Человеком он был обеспеченным и уважаемым.
С 1914 года Напельбаум стал преподавать в зубной школе дентиатрию, пока в августе 1915 года учебное заведение не эвакуировали из Минска в Екатеринославль.
В начале 1916 года Напельбаум узнал, что подлежит призыву на воинскую службу как ратник ополчения 1-го разряда. Но в окопы идти он желанием не горел, да и по своей специальности мог больше пригодиться в тылу. Чтобы получить отсрочку решил поступить на службу в Красный Крест. 6 февраля 1916 года он обратился к главноуполномоченному Красного Креста Западного фронта графу Э. П. Беннигсену с просьбой предоставить ему место врача в одном из подведомственных Кресту учреждений. При этом Напельбаум предоставлял в распоряжение главноуполномоченного свой «отлично оборудованный» зубной кабинет. Предложение оказалось весьма кстати, поскольку в Минске в это время при военных госпиталях зубоврачебных кабинетов не имелось, а больных зубами поступало много. В тот же день, узнав о прошении Напельбаума, к главноуполномоченному обратился начальник минского 8-го Головного эвакуационного пункта ротмистр Алексеев с просьбой прикомандировать зубной кабинет к Уфимско-Приамурскому этапному лазарету. А поскольку лазарет не располагал свободными площадями, Алексеев выразил готовность выделить помещение для кабинета на пункте. После некоторых формальностей вопрос решился положительно и 22 февраля Я. С. Напельбаума зачислили на службу в Красный Крест, поручив открыть кабинет на эвакопункте. Вместе с тем ему была дана отсрочка от призыва – до 1 июня 1917 года.
Уже через месяц в Управление главноуполномоченного поступила телеграмма от особоуполномоченного Красного Креста при 2-й армии, в которой сообщалось, что Уфимско-Приамурский лазарет переводится на фронт. При этом высказывалась просьба прикомандировать зубоврачебный кабинет Напельбаума к одному из лечебных заведений Минска. Вскоре Напельбаум вместе с кабинетом был откомандирован от лазарета и переведен в резерв – впредь до особых указаний. Сначала кабинет предполагали перевести в Слуцк в распоряжение особоуполномоченного Кочубея, затем в распоряжение Варшавского эвакуационного тылового пункта № 1, но в конечном итоге прикомандировали к Серафимовскому лазарету, располагавшемуся в здании Минской духовной семинарии. А поскольку в лазарете пока не имелось свободного места, кабинет временно оставили на 8-м Головном эвакуационном пункте.
Получив 13 апреля уведомление о прикомандировании к Серафимовскому лазарету, Напельбаум поехал на Александровскую улицу в здание семинарии, чтобы представиться старшему врачу лазарета иеромонаху Николаю (Муравьеву). Примечательно, что в это время вторым врачом в Серафимовском лазарете работал выдающийся еврейский поэт и переводчик Саул Черниховский. Возможно, в тот день Наппельбаум и познакомился со своим знаменитым единоплеменником.
Спустя два дня Напельбаума зачислили в штат лазарета и поставили на довольствие. Впоследствии ему нередко приходилось видеться и общаться с Черниховским, пока тот в ноябре 1916 года не оставил службу в Минске и не уехал в Петроград. Вполне возможно, что знаменитый поэт даже лечился у Напельбаума, поскольку через его кабинет в то время прошли многие медицинские работники.
Следует заметить, что работы у Напельбаума хватало. Правда, интенсивность ее в разное время была неодинакова. Можно проследить по отчетам, насколько был загружен зубоврачебный кабинет. Так, с 15 апреля по 1 мая 1916 года было принято больных: в первый раз 173 человека и повторных 256. Из них в первый раз: 3 офицера, 124 нижних чина, 41 медицинского персонала и 5 гражданских лиц; повторных: офицеров 5, нижних чинов 155, медицинского персонала 86 и гражданских лиц 10. В период с 1 мая по 1 сентября 1916 года принято: в первый раз 1160 человек и повторных 1595. С 1 сентября 1916 года по 1 января 1917 года: в первый раз 920 человек и повторно 1029, из них в первый раз: офицеров 64, нижних чинов 769, лиц медицинского персонала 75 и лиц гражданского ведомства 12; повторно: офицеров 125, нижних чинов 769, лиц медицинского персонала 128 и лиц гражданского ведомства 7. Положено пломб: из серебра 197, цемента 217, фарфора 232 и гуттаперчи 102. Произведено экстракций: зубов 573 и корней 902; общих анестезий 1, местных анестезий 927 и технических работ 27.
В начале января 1917 года кабинет Напельбаума перевели из 8-го Головного эвакопункта в расположение Серафимовского лазарета в одно из помещений духовной семинарии.
В феврале Яков Соломонович снова начал хлопотать о продлении отсрочки от призыва, но никакого определенного ответа из управления Креста не получил. Видимо в революционной столице было не до этого.
1 июня отсрочка истекла. В этот день Напельбаум подал заявление старшему врачу Серафимовского лазарета Давиду Фабиевичу Едвабнику с просьбой ходатайствовать о продлении отсрочки. Тот направил ходатайство в Главное управление Креста, которое продлило отсрочку до 1 сентября.
Между тем, в середине августа стало известно, что Серафимовский лазарет хотят переместить в Смоленскую губернию. Однако Напельбаум заявил в Медицинский совет Западокреста, что ехать с лазаретом не может. С чем это было связано, сказать трудно. Но любопытно, что именно в это время Медсовет просил Минский полевой склад выдать Напельбауму два костыля.
8 сентября Серафимовский лазарет получил предписание отправиться в город Гжатск Смоленской губернии и там развернуться. В связи с этим Напельбаум обратился к медицинскому начальству с просьбой откомандировать его от лазарета и зачислить в резерв. Просьбу удовлетворили. От лазарета откомандировали и зубоврачебный кабинет.
В середине октября Яков Соломонович отпросился в трехнедельный отпуск в Петроград. Это была уже не первая его за время службы в Красном Кресте поездка в столицу. Кажется, он вел активную общественную деятельность. Думается, не без его влияния в мае 1917 года в Серафимовском лазарете разместились прибывшие на фронтовой съезд зубные врачи, а Медицинский совет Западокреста обратился в 32-й Головной эвакуационный пункт временно не направлять на это время в лазарет больных и раненых.
В ноябре 1917 года Напельбаум участвовал в работе Третьего Съезда зубных врачей Западокреста и был избран делегатом на Всероссийский Съезд зубных врачей военных и общественных организаций, состоявшийся 5 декабря в Петрограде.
Вскоре Напельбаум оставил службу в Красном Кресте, но уже через год обратился в Медицинский отдел Западокреста с просьбой предоставить ему место заведующего зубоврачебным кабинетом в госпитале № 1 Красного Креста для военнопленных. 14 декабря он вновь был принят на службу в Западокрест в 1-й госпиталь, находившийся в здании бывшего Минского женского училища духовного ведомства. В 1920-х в этом здании разместился медицинский факультет Белорусского государственного университета. А когда при кафедре госпитальной хирургии был организован курс одонтологии, Я. С. Напельбаум стал вести там практические занятия в качестве ассистента.
В 1930 году он издал книгу «Гігіена поласці рота і зубоў», получившую на конкурсе Народного комиссариата здравоохранения БССР третью премию. Спустя пять лет вышло второе дополненное издание книги. В 1941 году Напельбаум издал руководство для врачей и студентов «Зубной кариес и его лечение пломбированием». Но, думается, что кроме большого врачебного опыта, Яков Соломонович мог похвастаться и тем, что знал Черниховского…
© Г. Э. Щеглов